Ник: Валет Кубков.
Желаемый диапазон внешности: только человек. Диапазон - от юноши до старика. Женщин, детей, любых мифических персонажей не потяну. Физические увечья - все, кроме слабоумия и полного паралича.
Желаемый диапазон амплуа: авантюрист, человек Дороги, лжец, проходимец-пикаро, одиночка, первооткрыватель, фантазер, актер, негодяй. Жертв, страдальцев, рабов - не предлагать.
Личное звание: <hr><b>человек</b><br>возраст 30 лет<br><b>образ:</b>Ланселот-прохожий<br>
Прослушивание 1. Авантюрист, последняя ночь перед изгнанием. Крестовая четвертушка крашеных рам. За цветными стеклами сумерки, слабые, малосольные звезды, угловатые крыши, дымники печных труб. Уже вставили зимние двойные рамы и между ними - на соломе зимние яблоки. Сидр горчит в оловянной кружке. Опивки на дне. В голландской фарфоровой тарелке горят письма, гравюры, почеркушки на дрянных обрывках. Белый пепел льнет порошинками к потолку. Последней в быстрый огонь упала прядь рыжих волос, перевитая голубой шелковой ниткой. Потом такая же - белокурая. За ней - седая, русая, и уже не глядя, все, что валялось в ларце, гербовая бумага, бальные записки, масленичная бумажная канитель, треснувшая маска из папье-маше.
И на каждой бумаге повторяются слова: "Это приказ. Доставить срочно. Ratio Status" и " Люблю Вас, единственный, единственная... "
Слова о приказе чужими конторскими вензелями, слова о любви - его скорострельным почерком с кляксами. Огонь стерпит даже то, чего бумаге терпеть без подлости не можно.
С утра не брился, в тазу с водой ледок, волосы перепутались, так что гребень не берет, рубаха нестирана. Колет с чужого плеча пахнет барсучатиной - выделанная кожа от сырости в мансарде загнила.
На вечер назначена дуэль, четыре деловые встречи, одно масонское посвящение, три любовных ужина с последствиями и один поджог порохового склада (ну и запросы у заказчиков, нашли Герострата)
Пахнет гарью четыре недели. Торфяники горят на выселках. Королевский суд дал мне три дня на сборы... Триумф милосердия, чтоб вас.
Стучат снизу. Голая девица, до того спавшая в неразобранной прелой постели встала, зевнув, замоталась в простыню по-банному и пошлепала вниз по лестнице босиком, как была с опухшей мордашкой и нечесанная.
Донеслись с лестницы голоса:
- Нет, сегодня сказал не принимает... Похмелье. Сборы у нас, велено в три дня забрать все, что сможет увезти с собой в седельной сумке.
- И что же он берет с собой? Деньги? Тебя, курву? Или есть что в загашнике?
- Руки убери, коровья морда, мэтр Франсуа забирает с собой Париж.
- Что? Весь?
- От помоек до Лувра. Он так сказал.
- А мы как же?
- Новый построите, впервой что ли?
... Первый снег в этом году колкий и сухой. По звонкой застывшей глине - змеиная поземка. И мокрый воспаленный рот всадника закрыт колючим шарфом.
Впереди - туманное молоко. Позади колокольный звон. Нас встречали ножами и лаем, провожают колоколами. Ненастная перспектива ветел и тополей. Всадник.
Если я обернусь, вместо города будет дорога.
Вместо города.
Вместо.
2. Актер - двойник правителя на час Я счастлив. Я никогда не умру.
У вас образцовая хандра, mon prince. Вы лежите на диване в кабинете с ледяным пузырем на лбу и нюните, как младенец. На робкий стук прислуги вы по-королевски швырнули в дверь ночным горшком.
Вельможи попрятались в огромном доме, как мыши в башмаке, сегодня мне вместо вас придется принимать просителей, финансистов и послов, как бывало много раз. Ничего. Я смолоду изучил вашу походку и манеру, мелочи, неведомые глазу. Ваши капризы и вашу подпись "свинячий хвостик" и вашу привычку по-старчески дышать на печать, прежде чем оттиснуть. Я уже почти врос в вас, как старое дерево обтекает корой кладбищенскую ограду. Мы даже хвораем одинаковыми недугами, и спим с одной и той же фавориткой в надоевшей миссионерской позе последние пятнадцать лет.
За секунду до того, как передо мной распахнут дверь в зал, лакей успевает поправить карнавальные страусовые перья на моей шляпе, пристегнуть к плечу бант-орхидею и тиснуть под мышку бювар с бумагами.
- Доб-рое ут-ро, да-мы и гос-по-да!
Гвардейский сабельный салют. Дамские реверансы. Прохладный шелест шелка. Никто не заметит подмены.
Только один вышел из толпы, странный, сутулый, его не звали, он сам проник с утра, подходит вплотную, и тискает руку себе под куртку.
Хочет вынуть донос или сонет?
Выстрел в упор.
Спокойной ночи, государь.
Да, я кстати, братцы, умираю. Хриплю на дворцовом паркете и кровь из пробитых легких со свистом марает кипенные батисты рюшей на груди.
У меня есть последнее слово - историк уже приготовил гусиное перо, чтобы занести в анналы.
Вот мое последнее слово:
- Передайте Его Величеству, что фрейлине за последние пятнадцать лет осточертела миссионерская поза. Она мечтает, чтобы ее отодрали раком за сараем. Тс-с, это государственная тайна.
Finita.
3. Фантазер - осуществление мечты, исполнение желания. .. А Продавец воздушных шаров, после нечаянного своего полета над городом, слегка тронулся. После Революции он мечтал о карьере воздухоплавателя. Обивал пороги, городил прожекты и даже пытался рассчитать точное количество шаров, необходимое для того, чтобы поднять в воздух человека среднего веса, но сказывался недостаток образования.
От Продавца Воздушных шаров отмахивались, потому что в городе творились серьезные взрослые дела: по ночам в переулках постреливали и гоп-стопничали, за фунт сахара и дюжину яиц на рынке спекулянты запрашивали цену антиквариата и золотишко, свирепствовал сыпняк, крестьяне потихоньку припрятывали в погреба пшеничку. По ошибке арестовали учителя танцев Раздватриса, через трое суток он вернулся из чрезвычайки, совершенно невменяемый, рассказывал шокирующие вещи, показывал дырки от выбитых зубов, потом его загребли снова, на этот раз уже с концами, а с ним за компанию и всех кто его слушал, и ни слуху ни духу, наверное шлепнули на окраинах и закатали в глинозем. Обыватели мелко тряслись в выстуженных уплотненных квартирах, и ждали ночных визитов с конфискацией имущества (запирайте етажи, нынче будут грабежи).
Но все-таки первым же указом Тибул и Просперо запретили производить и продавать воздушные шарики. А то если все возьмут и улетят в закордонье и зазеркалье к едрене фене? С кем и для кого тогда строить светлое будущее, если одни будут порхать в стратосфере, а другие стоять, задрав голову и на летунов глазеть самым несознательным образом. Впрочем, скоро стало совсем не до шариков, потому что сторонники Тибула стали коситься на сторонников Просперо и поговаривать, что кое-кто отклоняется от общей линии и не плохо бы начать срочную чистку рядов.
Продавец Воздушных шаров запил, приобрел славу городского тихопомешанного, но как-то раз встретил на толкучем рынке доктора Гаспара Арнери, который вместе с другими бесполезными членами нового общества пытался обменять последнюю нижнюю юбку тетушки Ганимед на пайку серо-бур-малинового хлеба и махорку.
Старый очкарик очень помог Продавцу в расчетах количества шариков. И даже посвятил его в законы гравитации. Продавец воздушных шаров взял себе псевдоним Лилиенталь и действительно построил цеппелин и улетел к едрене фене вместе с немногими жителями бывшего города Трех Толстяков... Я один не полетел с другими. Я ничего не мог поделать с собой - в моей груди железное сердце, слишком тяжелый груз, аппарат с таким балластом не взлетели бы. С тех пор как моя сеструха выскочила замуж за комиссара и получила государственную премию и звание заслуженной актрисы, мы так и ходим по дворам - я и моя исколотая гвардейскими штыками механическая Суок. Я научился играть на свирели песенки для крыс. Крысы не возражают и даже раскупают лучшие места в консерватории за неделю до концерта. А Кукла Суок в антракте красиво танцует на проволоке. Скоро она родит мне сына-отличника. Мы построим дом. И посадим дерево. С крепким суком на развилке.
Для того чтобы повесить.
Качели.
Принят